Позитроний в бутылочке

Крайний справа, с веселым солнышком – флаг Уругвая. С зеленой полосой и полумесяцем – Узбекистан. А радугой брошенные семь звездочек – брошены на флаг Венесуэлы.

Я потом проверил по т.н. «нулевому» бюллетеню, где приведен стартовый лист и указано, из какой страны прибыл тот или иной игрок. Все верно.

Итак, четвертьфинал. Последний иноязычный участник покинул город; услуги несравненной Кемы в качестве переводчицы на пресс-конференциях больше не будут востребованы. Для оставшихся игроков русский язык является родным или по крайней мере знакомым.

Будем объективны. Климат сыграл свою роль. Сильные, но теплолюбивые шахматисты не выдержали зимнего пресса. Кубинцы, китайцы, индусы, а также жители Западной Европы едут домой. Из трех стереотипов о России, воздвигнутых за годы железного занавеса – водка, медведи, жуткий холод – один оказался неколебим. При минус тридцать можно играть день, ну два, ну три. Играть две недели на серьезном уровне выше человеческих сил – если, конечно, организм не имеет генетической защиты.

Кто же остался? Думаю, не будет ошибкой привести состав четвертьфинальных пар, пусть даже любители шахмат и без моих напоминаний выучили их наизусть. В четверг, третьего декабря, за доску сели: Борис Гельфанд (1) – Дмитрий Яковенко (9), Вугар Гашимов (2) – Руслан Пономарев (7), Петр Свидлер (3) – Владимир Малахов (22), Сергей Карякин (12) – Шахрияр Мамедьяров (13). Цифры в скобках обозначают номер игрока в стартовом листе.

Как видим, несмотря на локальные сенсации в предварительных раундах, состав четвертьфинальных пар оказался сильным и в силе своей предсказуемым. Разве что 22-й номер Малахова несколько выбивается из общего ряда. При первом же удобном случае спросил у Володи: не стремно ли ему находиться за пределами двадцатки, не чувствует ли он себя аутсайдером в такой компании – или, напротив, не кажется ли ему, что он занимает не свое, слишком низкое место в табели о рангах? Володя со свойственным ему спокойствием отвечал, что не стремно ничуть; что в фавориты изначально следовало записать первые 25-30 игроков по списку и что, имея рейтинг «2700+», чувствовать себя аутсайдером глупо. Прав, как всегда.

Еще одна тема, обсуждавшаяся (правда, довольно вяло) в пресс-центре – возможный азербайджанский финал. По сетке выходило, что Гашимов с Мамедьяровым не могут встретиться раньше финала, но, при всем уважении, верилось в подобный исход с трудом. И, кстати, дотошный читатель может уличить меня в отсутствии логики. Ведь азербайджанцы Гашимов и Мамедьяров не менее теплолюбивы, нежели, к примеру, кубинец Домингес или француз Бакро; однако те выбыли, а эти остались. На это отвечу, что, во-первых, из каждого правила есть исключения, во-вторых, Вугар и Шахрияр уже пообвыкли играть при подобном климате (достаточно вспомнить прошлогодний декабрьский этап Гран-при в Элисте – степной, с пронизывающим ветром холод пробирал отнюдь не слабее нынешнего), а, в-третьих, не удивлюсь, если в генеалогическом древе молодых азербайджанцев, пусть в третьем или четвертом колене, обнаружатся северные гены. Все-таки общность бывшего советского пространства что-нибудь да значит.

В первый день четвертьфинала распогодилось. Температура повысилась до нуля! Впрочем, еще неизвестно, что хуже. Учитывая, что во вторник вечером столбик термометра указывал -38, перепад заметный и, к сожалению, чувствительный.

Я почувствовал неладное примерно через полчаса с момента пуска часов. Неудержимо закрывались веки, а, кроме того, вместе с температурой до нуля упала способность к концентрации. Проще говоря, я не мог удержать в памяти положение фигур всего-то на четырех досках. Решил спуститься на первый этаж, там в течение всего турнира дежурит бригада медиков. Смерили давление. Вообще-то по жизни гипотоник, нормальные верхние цифры для меня 110. А здесь прибор показал аж 165. Случился маленький переполох. Дали горсть таблеток, категорически запретили чай и кофе и предложили на выбор: а) успокоиться, b) прилечь отдохнуть, с) увезти в больницу или гостиничный номер. Нетрудно догадаться, что из этого списка я предпочел параграф а). Потихоньку все само собой пришло в норму.

А на сцене меж тем закончилась первая партия.

Б. Гельфанд – Д. Яковенко
Ферзевый гамбит D37

1.d4 Nf6 2.c4 e6 3.Nf3 d5 4.Nc3 Be7 5.Bf4 0-0 6.e3 b6 7.Bd3 c5 8.cxd5 Nxd5 9.Nxd5 exd5 10.Ne5 Bf6 11.Qh5 g6 12.Qf3.

12...Bxe5. Новинка – может быть, не конкретно этот ход, но замысел в целом. Выглядит вся идея чрезвычайно сомнительно (при слабости черных полей отдается главный их защитник), однако, по-видимому, все срастается ход в ход.

Раньше других это понял сам Гельфанд. Он затратил немало времени на ответ (наверное, размышлял над 13.dxe5), а затем предложил ничью уже после 13.Bxe5 Nc6 14.Bf6 Qd6 15.dxc5. Размен вынужден, ведь черные грозили избавиться от слона f6 путем 15...Bg4!? или 15...Bf5.

Митя сперва от ничьей отказался. Позже он пояснит, что отказ его связан с каким-то просчетом. Как бы там ни было, результат зафиксировали спустя несколько ходов: 15...bxc5 16.0-0 c4 17.Bc2 Bg4 18.Qf4 Qxf4, ничья.

На пресс-конференции о самой партии по понятным причинам говорили мало. Подразумевалось, что вариант может повториться на тай-брейке, если таковой состоится. Митя сказал только, что готовил новинку еще к супертурниру в Нанкине. Борис был по обыкновению приветлив, но отвечал еще более общо. Расспросами его никто не терзал. Все понимали, что отдать белый цвет без борьбы неприятно, и надо бы оставить гроссмейстера в покое. Будут еще удачные дни; тогда и поговорим.

П. Свидлер – В. Малахов

Поединок развивался нестандартно с самого начала, точнее, с 9-го хода. Свидлер уклонился от обычного теоретического продолжения, при котором белые сохраняют небольшой перевес до конца партии, но сама партия при этом заканчивается вничью. По крайней мере, у Петра в этом не было никаких сомнений. Своего соперника он назвал главным специалистом в мире по достижению ничьей в данном дебютном варианте.

Итак, осложнения, вызванные 9-м ходом белых. До какого-то момента Петр играл свежо и, по-видимому, очень сильно. А потом вдруг резко потерял нить. Это обстоятельство, как показалось на пресс-конференции, огорчило его не меньше, нежели результат партии. Выходило так, что Свидлер играл согласно своим убеждениям, согласно своему пониманию шахмат – и не смог выдержать ту линию, которую сам наметил.

Последний шанс на соскок был упущен в положении на диаграмме. Оба гроссмейстера видели вариант 25.f6 Bxf6 26.Qxf6 Qg3+ 27.Kh1 Qxh3+ 28.Kg1 Qxg4+ 29.Kh2 (единственное, нельзя ни 29.Kf2 Qg3#, ни 29.Kh1 Ne4) 29...Qg3+ 30.Kh1 Nbd7, но оценивали его по-разному. Дело в том, что белые могут настоять на размене ферзей после 31.Qf4 или 31.Qg5. Володя рассуждал в том духе, что в возникающем окончании два слона могут стать грозной силой, и тогда количество черных пешек взамен фигуры не будет иметь особого значения. А Петр возражал, что количество пешек может не иметь значения, когда их две или три. А когда их шесть (против одной), то значение их весьма и весьма ощутимо. Так-то оно так, не уступал Володя, но все же матч состоит из двух партий, и впереди белый цвет, так что вполне вероятно, что он не полез в этот эндшпиль, а форсировал бы ничью вечным шахом.

Тоже своего рода мировоззренческий диспут. Прерванный следующим ходом белых, после которого все уже было ясно.

25.Ba2 Bd4 26.Be3 Ne4 27.Qxh4 g5 28.Qh5 d2 29.f6 Qxf6! 30.Bxd4 Qxd4+ 31.Kg2.

31...dxe1N+. Белые сдались.

Партия останется в памяти благодаря двум фенечкам. Во-первых, слабое превращение – нечастый гость в практике гроссмейстеров такого уровня. А, во-вторых, черные одержали победу фактически без двух фигур. Ладья а8 и конь b8 за тридцать ходов так и не сочли необходимым принять участие в игре.

На пресс-конференции каждый занимался привычным делом. Петр больше говорил, Володя больше слушал, изредка вставляя свои реплики. Поразительна его индивидуальная манера строить фразу – так, чтобы постановка проблемы и ее разрешение обязательно уместились бы в одно предложение и ни в коем случае не перешли на следующее; тем более на соседний абзац. Манера изложения Петра более габаритна и извилиста: начало фразы может быть тут, разработка растянется на несколько абзацев, с отступлениями и забеганиями, а конец отыщется на другой странице. Если отыщется вообще.

Малахов с его тотальной, всеобъемлющей опорой на разум представляется кем-то вроде героя эпохи классицизма. Он вполне мог бы сыграть главную роль в пьесе Пьера Корнеля «Сид» или любом другом произведении, в котором логика и воля подавляет страсти. Любопытнее всего, конечно, было бы понаблюдать, как огромная разумная сила Малахова встречается с другой, не менее значительной, но при этом абсолютно иррациональной силой. Пока на турнире ему с подобным демоном встретиться не довелось.

Следующая партия изобиловала одноходовыми ошибками.

Р. Пономарев – В. Гашимов

27...b2. Зачем вообще понадобился этот ход, добровольно отдающий лишнюю проходную пешку, почти дошедшую до поля превращения в ферзя? Оказывается, черными овладела идея-фикс: во что бы то ни стало напасть на d5, а для того поставить ладью на b5. Сразу, как объяснил Вугар, 27...Rb5 не проходило по причине 28.Na7 Rc5 29.Nxc5 dxc5 30.Nxc8. Вот и потребовалось отвлечь коня от поля с5.

28.Nxb2 Rb5. Замысел реализован. Но именно теперь белые выигрывали: 29.f3! Rxd5 30.Nb4 Rc5 31.N2d3. Почему же так не было сыграно? Как пояснили оба гроссмейстера, вариант они сочли невозможным по причине 30...Qxc1 (вместо 30...Rc5). Обоюдное затмение, не иначе, ведь после 31.Qa7+ партия заканчивается моментально!

29.Nd3 Qf7 30.Nf4 Bd7 31.Ne6+ Bxe6 32.dxe6 Qxe6 33.f3 Ng5 34.f4 Qxg4 35.fxg5 Rxg5 36.Rc2 Qxd4 37.Nxd4 Nd5 38.Nf3 Rg4 39.Nh2 Rg5 40.Nf3 Rg4 41.Nh2 Rg5 42.Nf3. Ничья.

К примеру, спрашивают о формуле успеха на таком соревновании, как Кубок мира. Ответ:

– Надо играть быстро и хорошо.

(Далее со стороны журналистов следует длительная пауза: все подумали, будто это начало большого аргументированного ответа. А это и был весь ответ целиком.)

Об особенностях спортивного режима в соревновательный период:

– Стараюсь пить поменьше водки.

О корреляции Кубка мира и проходившего перед тем Мемориала Таля:

– После тех соперников эти – как дети.

И т.д. Причем все это произносится именно с тем выражением лица, что запечатлено на фото. Как говорится, ни один мускул не дрогнул. Даже легкая скорбинка разлилась по лицу, этакая грустинка.

Если Пономарев способен шутить с таким выражением лица, он, конечно, гениальный лицедей. Но в том-то и дело, что Руслан не производит впечатления гениального лицедея. Он производит впечатление... не буду говорить, какое. Потому что оно ошибочное.

Пономарев выигрывает. Понятно, что он непрост. Непонятно, в чем именно он непрост.

Это и есть загадка. Пономарев – это Аронян наоборот.

Последняя партия дня завершилась в любопытном эндшпиле. Этюд – не этюд, но что-то задачное в нем есть.

С. Карякин – Ш. Мамедьяров

В дебюте Сергей выловил соперника на вариант и получил перевес, который довел, по-видимому, до решающего. Однако затем мало-помалу стал перевес упускать. Один из тренеров Карякина в этот момент не слишком стеснялся в выражениях, описывающих эндшпильную технику своего подопечного.

Партия перешла в ладейное окончание, которое, как известно, по определению не выигрывается. А конкретная его разновидность, бывшая на доске, не выигрывалась тем более. Осознав, что натворил, Сергей принял единственно верное решение: двумя фигурами и пешкой постарался соорудить мат! Пара малозаметных неточностей со стороны противника – и вот уже мат из абстракции стал реальностью.

Но точность в реализации все еще нужна. В позиции на диаграмме верно лишь 49.f3!, отнимая поле е4 у ладьи. Например: 49...Rc4 50.Rg6 Rf4+ 51.Ke6, и шаха снизу у Шаха нету. А если 49...Rb3 (с идеей перенести шахи с 4-го ряда на 3-й), то следует 50.f4! gxf4 51.Rh6, и своя же пешка f4 мешает черным согнать неприятельского короля.

49.Rf5. Неточный ход, замедляющий, а то и вовсе упускающий выигрыш. По крайней мере, после 49...g4! сразу не видно, как выйти королем, сохраняя матовую конструкцию и при этом не попав под шах.

49...Rb2. Ответная неточность. Белые теперь реализуют идею, указанную в примечании двумя абзацами выше.

50.f4! Rf2 (на 50...gxf4 выигрывает любой из трех ходов ладьей, создающий угрозу мата: 51.Re5, 51.Rg5 или 51.Rh5) 51.Rd5+ Kc8 52.Ke7. Черные сдались, не желая продлевать бессмысленное сопротивление. Вариант 52...Re2+ 53.Re5 Rxe5+ 54.fxe5 g4 55.e6 g3 56.Kf7 g2 57.e7 g1Q 58.e8Q – убедительное подтверждение поговорки: «Когда двое делают одно и то же, не всегда получается одно и то же».

После партии Шахрияр в который уже раз по уважительным причинам от общения с журналистами отказался. А Сережа в пресс-центр пришел. Я был поражен. Парень буквально был черен лицом, настолько он устал.

Назавтра день был первый раз такой, как надо. Не ноль и не минус тридцать, а что-то среднее. Можно, наконец, не вызывать машину, а пройтись пешочком от гостиницы до игрового зала.

Одно скверно: солнце как ушло с утра непонятно куда, так весь день и не показывалось. Местные жители говорят, что зимой так всегда. Если солнце, то мороз до костей, если теплынь, то и пасмурно.

Фотографировал буквально на ходу, едва вышел из леса. Сама гостиница стоит на горочке, в лесу, в природоохранной зоне. Кстати, узнал, как переводится «Мисне» (название гостиницы) с ханты-мансийского языка. Оказывается, это «Лесная фея».

Этот дом на холме – колледж, тут учатся подростки. Вообще-то это трасса, тут домов немного. Улица носит имя Гагарина.

В среду, перед финалом – единственный на турнире выходной. Хочу договориться с организаторами, пусть дадут машину, сопровождающего и покатают часок-другой. Сделаю нормальный хороший фоторепортаж.

Причем лучше всего выехать вечером, ближе к ночи. Я уже проезжал несколько раз: город подсвечен на диво, как дорогая игрушка. Все оттого, что, как объяснили, в Хантах избыточная электроэнергия. То есть электричество покрывает все производственные и коммунальные нужды, и еще остается на подсветку.

Когда только успевает!

Дешевые версии прошу не предлагать. Давайте укрупним правый кусочек.

Скульптура называется: «Ной». А посудина, изображенная на предыдущей фотографии, по-видимому, ковчег.

Забыл сказать, что все работы выполнены детьми. Потому что мы находимся во Дворце творчества юных. Во Дворце пионеров, если по-старому.

Первой, как и накануне, завершилась борьба в паре рейтинг-лидера турнира.

Д. Яковенко – Б. Гельфанд
Ферзевый гамбит D30

1.d4 d5 2.Nf3 Nf6 3.c4 e6 4.Bg5 h6 5.Bxf6 Qxf6 6.Nbd2 Nd7 7.Rc1 c6 8.g3 g5 9.h3 Bg7 10.Bg2 0-0 11.0-0 Qe7.

12.g4!? «Ход в стиле Ароняна», – оценил кто-то из экспертов.

Смысл хода, как объяснил потом Гельфанд, в том, что белые собираются сыграть 13.e4 dxe4 14.Nxe4 и юркнуть затем в норку на g3. А оттуда и до h5 недалеко. Кони – они фигуры прыгучие.

12...f5!? Становится понятен и смысл ответного хода черных. Белые е2-е4 пока не проводят, конь на g3 не попадает, не говоря уж про h5.

13.gxf5 exf5 14.cxd5 cxd5 15.Qb3. Эту позицию играть бы да играть. Однако ничья.

Невозмутимость (не путать с нечувствительностью) – главная черта Бориса, та генеральная линия поведения, которую он избрал на весь турнир. «Делай, что должен, и будь, что будет», – все подчинено этой формулировке, и ничто не может вывести Гельфанда из себя. Играет вровень с молодыми, а то и больше их; проходит один тяжелейший тай-брейк за другим – а силы почему-то не кончаются, психика не изнашивается. О чем не спросишь – всем доволен, и все к лучшему в этом лучшем из миров.

Спросил его, как с такой миролюбивостью ему удается брать верх. Ведь шахматы – то же единоборство.

– Так мы ж не гладиаторы, – отвечает Борис.

Кстати, он единственный, кто поблагодарил работников пресс-центра за выпускаемый после каждого круга турнирный бюллетень. Тот и впрямь получается роскошный: с цветными фотографиями, интервью, оперативными комментариями к партиям. Надо понимать, перед началом партии бюллетень кладут на стол перед каждым из участников – но только Борис почему-то нашел место и время сказать простое человеческое «спасибо».

Свидлер черными не смог отыграться черными против Малахова – а кто бы смог?!

В. Малахов – П. Свидлер

Ничья. Обоснование – в варианте, который продиктовал Володя: 29.Ra8 Rb8 (нельзя 29...Nc8 из-за 30.Qc5!) 30.Rxb8 Qxb8 31.Qxe5 Qf8 (вынуждено, грозило 32.Bh6) 32.Be7 Qb8 33.Bg5 Qf8, и вот оно, искомое повторение ходов.

Машина внесла две поправки. Во-первых, вместо 33.Bg5 белые выиграют, если сыграют 33.Rd1! Qe8 34.Bf6. Мертвая связка, и материальные потери неизбежны. А, во-вторых (чтобы не было так обидно), черные все же добиваются ничьей. Но для этого надо сыграть 32...Nc4!

На пресс-конференции со мной произошел казус. У Малахова спросили, чем он занимается в Дубне, в Центре ядерных исследований. Володя сперва отнекивался, мол, «вспомнить нелегко, я и так 8 месяцев в году нахожусь в отпуске за свой счет», но потом приоткрыл завесу. Оказывается, в этом Центре строят какую-то установку. Строят, ввиду малого финансирования, уже лет пятнадцать. И когда, наконец, достроят, начнется самое интересное.

– Потому что, – говорит Володя, – мы будем изучать позитроний.

Само это слово меня поразило. По-видимому, своей плюсовой коннотацией. А буквально за несколько минут до этого на месте Володи сидел Борис Гельфанд и знай себе попивал из знаменитой желтой бутылочки. У Бориса в тысячный раз спросили, что же находится в этой бутылочке – и Борис в тысячный раз отвечал, что ничего особенного, и вообще бутылочку не раз проверяли на допинг и ни разу ничего запрещенного не нашли.

Володя продолжал что-то говорить, но мои мысли были уже далеко. То ли от усталости, а то и просто по глупости или рассеянности, но я смешал два лица, два предмета и как-то очень живо представил себе, что жидкость в знаменитой желтой бутылочке как раз насыщена позитронием или другими какими атомами, молекулами и прочими невидимыми глазу, но крайне полезными козявками. Отчего Борис, прикладываясь к бутылочке, вмиг становится бодрым и позитивным.

Петра, сами понимаете, я тоже не мог отпустить просто так. Спросил о лучшем творческом достижении здесь, в Хантах. Петр отвечал, что матч с финном Нюбаком получился хотя и небезошибочным, но таким ярким, что диаграмм можно понаставить как пулек в Сараево. А то и больше.

Попросил Петра собственноручно ткнуть диаграмму. Тот согласился.

П. Свидлер – Т. Нюбак

33.Nd6! Rxd6 34.Qe8+! Rxe8 35.Rxe8+ Bf8 36.Rxf8+ Kg7 37.Rbb8 Rd1+ 38.Kh2 Rh1+ 39.Kxh1 Qd5+ 40.Kg1 f5 41.Rfd8 Qe6 42.Re8 Qd6 43.Rbd8. Черные сдались.

– Ведь красиво? – спросил прославленный гроссмейстер.

– Очень! – ответил я, почти не кривя душой.

И тогда Петр поставил еще одну диаграмму.

П. Свидлер – Т. Нюбак

37.Rxc4! После 37.exd6 Qxd6 черные отделывались легким испугом.

37...Qxc4 38.exd6 Qd4. Чудный вариант указал Петр в ответ на 38...Qd5: 39.d7+ Kg8 40.Nf6+! gxf6 41.Qg3+ Kf8 42.Qb8+ Kg7 43.d8Q, и наши в городе.

39.d7+ Kg8 40.Qa4! Qd2 41.Qxe4. Черные сдались. Этот фрагмент мне даже больше понравился. Он легче предыдущего.

Мамедьяров тоже не отыгрался. Хотя был буквально в шаге от того, чтобы сделать это.

Ш. Мамедьяров – С. Карякин

Заведующий онлайном на сайте Chesspro гроссмейстер Сергей Загребельный ратовал в этой позиции за 28...Nxg2!? Хотя признавал, что осложнения не поддаются человеческому расчету.

Карякин (которого, напомню, устраивала ничья) сыграл предсказуемо сдержанно: 28...Ne6, но после 29.Nxe6 неожиданно взял не ферзем, а ладьей: 29...Rxe6. В ответ решало элементарное 30.Nxd5!, и нельзя 30...Bxe3 31.Nxe3.

Как рассказывал потом Шах, издалека, когда соперники еще только подходили к позиции, изображенной на диаграмме, он видел весь вариант и, конечно, собирался, в случае ошибки соперника, брать конем на d5. Но когда позиция встала на доске, рука сама сделала ход 30.Re2.

Мистика? Не знаю. Знаю только, что в шахматах, как и в любом другом виде спорта, везет, как правило, сильнейшим.

Партия закончилась вничью. В полуфинал Кубка мира вышел Сергей Карякин.

Шах был очень расстроен. По всему видно, что он сделал ставку на этот турнир. Да он и не скрывал. Сказал, что после победы на командном чемпионате Европы отдыхал ровно сутки. А потом начал целенаправленную подготовку к Кубку. Привез в Ханты-Мансийск не тренера, а друга-менеджера, вместе вставали рано, делали зарядку, в конце дня обязательно бассейн, занятия в фитнес-центре. Даже вегетарианцем сделался на время турнира!

И шел по дистанции на загляденье. Две ничего не значащие ничьи отдал на все четыре круга, остальные выиграл. А потом – матч с Карякиным. Первую партию не спас (а мог), вторую не переломил (тоже мог). И, по сути, не почувствовав даже настоящей турнирной борьбы, выбывает и едет домой.

Другой азербайджанский гроссмейстер, Вугар Гашимов, сделал белыми быструю ничью, перенеся тяжесть борьбы на тай-брейк.

В. Гашимов – Р. Пономарев
Французская защита C18

1.e4 e6 2.d4 d5 3.Nc3 Bb4 4.e5 c5 5.a3 Bxc3+ 6.bxc3 Nc6 7.Nf3 Qa5 8.Bd2 c4 9.a4 Bd7 10.g3 0-0–0 11.h4 f5 12.Ng5 Rf8 13.h5 Nh6.

Задача белых – сохранить коней и не допустить прорыва g7-g5. С этой целью Вугар играет 14.Rh4, имея в виду следующий вариант: 14...Nf7 15.Nh3 Rhg8 16.Qc1 g5 17.Nxg5 Nxg5 18.Bxg5 Qxc3+ 19.Bd2 – на d4 защищено, ферзь теряется.

Но когда соперник все же играет 14...Nf7, Вугар понимает, что его расчеты ни на что не годятся. Потому что после 15.Nh3 Rhg8 16.Qc1 g5 17.Nxg5 Nxg5 18.Bxg5 черные пойдут не сразу 18...Qxc3+?, а сперва 18...Rxg5! 19.Qxg5, и только теперь 19...Qxc3+.

Поняв, что просчитались, белые благоразумно сыграли 15.Nxf7 и предложили ничью. Черные это предложение приняли.

Итого: два полуфиналиста определились в основное время (Малахов и Карякин). Две пары ушли на тай-брейк.

Перед началом которого появилось стойкое ощущение, что блица сегодня не будет. Ну, не мог я себе представить, что настолько измотанные люди (а это было видно невооруженным глазом) готовы сыграть больше четырех партий. Наверняка кто-то кинется грудью на амбразуру.

На деле хватило даже трех. Счет 2,5-0,5 был зафиксирован в обеих парах.

Счет в обеих парах одинаков, а борьба разная. Митя Яковенко сам признал, что проиграл по делу. Сказал, что не мог поставить проблем белыми, и в такой ситуации видел свой единственный шанс в том, чтобы как-то дожить до блица и там устроить заваруху. Эта тактика не сработала.

Тактика Пономарева была удивительной. Если вы внимательно пересмотрите партии его рапид-матча с Гашимовым, то увидите, что во всех трех партиях фигуры Руслана до поры до времени не выходили за пределы последних трех горизонталей. Само ли так получилось или это был продуманный шаг с его стороны – не знаю. Но сработало.

Решающей стала уже первая партия рапида.

Р. Пономарев – В. Гашимов

Белые переиграны. Их король находится в очень тяжелом положении, между фигурами отсутствует гармония. Но законы блица вступают в свои права. В этот момент на часах Руслана оставалось около семи минут, на часах Вугара – около шести.

Последний ход был 35.Nb5-c3; белые напали на ладью.

35...Bxc3. Продолжаю настаивать, что этот ход явился первопричиной поражения. Объективно он неплох, возможно, даже лучший в позиции. Но – в партии с классическим контролем. А в быстрых шахматах нужно принимать во внимание и другие факторы.
При слоне на g7 белые не могут создать ни одной угрозы неприятельскому королю. С разменом слона король оголяется. У белых появляются шансы. Неслучайно с этого момента Вугар начал стремительно отставать по времени.

36.Rxc3 R8a3 37.Rxa3 Rxa3 38.Rb1 Nxe3 39.Rxb6 Nf1+ 40.Kg2 Nd2 41.Qe2 Rxd3 42.Qe5 Kh7 43.Qxc5. Игра ведется по интуиции, на рефлексах. На часах черных – 10 секунд ровно, белые имеют в своем распоряжении еще около четырех минут.

У черных – лишняя фигура, у белых – опасные угрозы королю. Но угрозы ликвидируются одним ходом: 43...Rb3! Ладья не может покинуть вертикаль «b» из-за 44...Qb7+ с матом. Значит, неизбежен размен ладей, после чего выиграть будет уже значительно легче.

Самое гадкое, что 43...Rb3 – первое, что сказал Вугар, когда пришел в пресс-центр. Зачем же он сделал другой ход? Все та же тема: рука делает выбор быстрее головы, а, значит, вместо нее.

43...Ne4 44.Qb4 Qf7 45.c5 Rd7. Думаю, опытный профессионал снес бы здесь пешку: 45...Nxc5 – и сделал ничью.

46.c6 Rc7 47.Rb7.

47...e5. После таких ходов свои руки, наверное, хочется отрубить по локоть. Черные могли вообще никак не ходить: на доске ничья. А проще всего фиксировало результат 47...Nd6!

48.Rxc7 Qxc7 49.Qb7. Стой пешка на е6, черные пошли бы 49...Qg7 и затем Nе4-d6. Но в данной позиции белые сыграют 50.fxe5 (последствия 47-го хода) и отнимут поле d6 у коня. Пришлось сдать партию.

Так закончились поединки на стадии 1/4 финала. А уже назавтра, без раскачки, без отдыха, несмотря на воскресный день, начнутся полуфиналы. Пары: Гельфанд – Карякин и Пономарев – Малахов. Ничьей быть не может. Проигравший вылетает. Победитель выходит в финал.